Сегодня, как теперь и всегда Брайан чувствовал себя... спокойно? Это странное ощущение пришло к нему после того, как в их группе наконец-то появился Дикки. Он будто завершил все те мытарства, которые четверо прошли в поисках своего пути. И теперь они могли сделать вместе очень много крутых вещей. Записывать альбомы и давать концерты, писать самые невероятные песни! Признаться, у Брайана уже собралась стопка-другая текстов в ящике стола, но доставать он ее не решался. Отец до сих пор не принимал увлечения сына, хоть и искренне помогал с гитарой. Мама тоже надеялась, что Брайан одумается и все же напишет диссертацию вместо того, чтобы бренчать в какой-то непонятной рок-группе. В него верили, но не верили в успех подобной затеи. Возможно, именно поэтому Мэю хотелось доказать, что они на многое способны.
Их ждало первое серьезное выступление - по крайней мере, так думал Брайан. И готовился к нему основательно, приседая на уши и остальным тоже, чтобы репетировали как можно больше. Их роли в группе начинали прорисовываться довольно четко. Среди этого выяснялся и лидер, да еще со своеобразными замашками. Он пока точно не знал, как к этому относиться, хотя Роджер, кажется, уже привык и мало обращал внимание.
- Подожди-подожди, Фредди, ты хочешь одеть нас всех в женскую одежду? - Брайан нахмурился и отшатнулся от молодого человека, всерьез желавшего примерить на гитаристе ожерелье.
Красивое, бесспорно, но женское! И кем их будут считать после этого?!
- Ты видел, в чем выступают остальные? Ты же ходил на концерты! Посмотри, это совсем другое! - неопределенно махнув рукой в сторону окна, возмутился Мэй, почему-то уже сейчас чувствуя, что в конце ему придется сдаться и хотя бы попробовать.
Им всем быстро стало понятно, что Фредди не сдается вот так просто, после первого отказа. Поэтому-то они и сидели сейчас в его квартире, пытаясь правдами и неправдами решить, в чем же выступать перед публикой. Брайану было очень страшно. Его и без костюмов грызли мысли о том, что что-то может пойти не так, что не сработает аппаратура или порвется струна прямо посередине песни. Что тогда? И без того молодую, неопытную группу сотрут в порошок. Вряд ли молодежь ждала хотя бы минимальных промахов.
- Роджер будет выглядеть в этих блестяшках как рождественское дерево! А у Дикки разойдется молния. Ты посмотри только на эти штаны! - как же хотелось воззвать к здравому разуму солиста и убедить его в обратном, но на столе угрожающе выглядывала из-под остальных вещей косметичка, и Мэй понимал, что ожерелье - это самое безобидное, что ему могут предложить.
Вселенная, только бы не помада, иначе он потом не сможет смотреть в глаза своим знакомым, которые наверняка придут на него посмотреть. Брайан обернулся, ища поддержки у Роджера и Джона, развел руками и вздохнул. Это как двигать огромный тяжелый поезд с неверного пути. Он двинется только вперед, но никак не назад - туда дороги уже точно нет.

Ему повезло найти таких ребят как они. По отдельности они, безусловно, были хороши, но вместе они давали энергию настоящей королевы: ум, перспективность, гордость за себя и своенравность. Прийдя в первый день к ребятам на прослушивание Дикон ужасно волновался, — как так, никто не подошёл, а вдруг ему тоже откажут… Хотя пока всё происходило отлично. Какие-то радостные возгласы, звук бьющихся обо всё, старческое шарканье о еле сохранившийся пол и просто гул.

Его красивый рикенбакер остался где-то в студии, если бы не место, то он с удовольствием взял бы его с собой. В это место с кучей яркой одежды, мозолящей неподготовленного. Всё лежало в хаотичном порядке, особенно после их прихода. Хотелось выключить свет и пойти обратно, но они пообещали что подберут одежду, а значит придётся так и делать.
— Дикки, а тебе итальянский ворот... И не смей застёгивать верхние пуговицы — это святотатство!
Что за кощунство? То не трогай, это не застегивай… Почему нельзя было одеться в простую одежду? Риторический вопрос, так как Фреду не нравилась «простая», ему хотелось выделяться на общем фоне, быть ярким заметными пятном. Дикки не был особо против, но всё же привык к более скрытному образу жизни. Молча делаешь дела, не привлекаешь внимания, вообщем, мышка. Некоторые, конечно, не лелеяли того за это, ведь «Да тебя ни одна девушка не увидит!», или «Так и проживешь свою жизнь в тёмной комнате». Иногда и самого смущало, но со временем привыкаешь к такому образу жизни и очень сложно бывает открыться вольностям. Даже мелким.
—А обязательно прямо светиться всеми этими оборками?

Джон еле протискивался через маленькие чистые от одежды щели, приседая на корточки и ища хоть что-нибудь подходящее. Топы, брюки, банты, галстуки, всё как из самых дорогих бутиков десятилетия. Была надежда, что таким образом они вклинятся в эту беспробудную работу музыки, льющейся из любого окна.
— Мы будем здесь торчать целую вечность.

Дикон чуть не проткнул что-то там вешалкой, на которой висела белая огромная, расшитая в рукавах рубаха. Такая могла подойти только Мэю, которому только и нужно было носить такие изящные и светлые вещи. Поэтому басист ловко кинул прямо на плечи тому вещь.

— Смотри, будешь как божество!

Джон приободрился только потому, что этот настрой, взявшийся ещё с прослушивания, витал в воздухе с утра.

Отредактировано John Deacon (2022-01-14 23:11:17)

Конечно, нельзя было рассчитывать на то, что Роджер его поддержит. Еще бы! Они провели с Фредди слишком много времени вместе, а уж эти их вещи, которые они продавали... Интересно, успешно ли? Брайан почему-то забывал поинтересоваться, хотя думал, что и на это находились любители, судя по образам парней. Которых, кстати, особенно Роджера можно было принять за девчонку, если посмотреть сзади. Но, кажется, Тейлор и сам об этом хорошо знал. Огрызался так, что было даже смешно. А вот Фред очень спокойно принимал себя, и это пока сильно удивляло Брайана. Сейчас, здесь, в этой квартире Мэй и Дикон казались какими-то тусклыми. Им действительно не хватало блеска, только вот в чем и загвоздка! Гитарист не был готов вот так сразу облачиться в то, что нельзя было назвать ни мужским, ни женским, ни вообще принадлежащим кому-то! Они же создавали рок-группу, причем здесь блестки, пайетки и ожерелья?
- Да очнитесь вы уже, нас же примут за девчачью группу студенточек факультета педагогики! - он нахмурился, сжав в ладони ожерелье, которое вручил Фредди. Безапелляционно. У него вообще не было никакого выбора.
Джон несмело пытался противостоять осаждающим, но толку от него было мало. Кажется, тоже решил сдаться, да еще и бросил рубашку. Отлично, теперь Брайану можно постоять так до Рождества и не наряжать елки. Вот отец обрадуется, увидев его таким! Будущее светило астрофизики, наряженное в рубашку с блестками. Ладно, на самом деле, Мэй очень хотел выступать, а поэтому не вышел бы только, наверное, голым. Да и ссориться со всеми еще на том этапе, когда они недостаточно знают друг друга, было очень странно и нелепо. Даже более нелепо, чем он выглядел в этих побрякушках.
- Я-то буду как божество, Джон, а вот ты смотри брюки не порви прямо на сцене. Заиграешься и все! - прищурившись, ответил Брайан Дикону и тихо вздохнул.
Надо было как-то настроиться. Как, черт возьми, делал это Фредди?! Почему в нем не было ни грамма нерешительности? В своей квартире, среди этих вещей он чувствовал себя настоящим королем. Ладно, они ведь сами выбрали это название для группы. И пока Мэй возился с маленьким замочком ожерелья, он искоса посматривал на остальных. Они были воодушевлены, Роджер вон и вовсе крутился у зеркала, похоже, делая это совершенно искренне.
Переступив через себя, свои принципы и мечты по поводу сцены, Брайан выбрал пару колец из рук теперь-уже-солиста, послал ему взгляд аля "если бы не концерт, я бы высказал тебе все, что думаю" и наконец-то натянул на себя все предложенное. Смотреть в зеркало боялся, как и не хотел попадаться на глаза остальным. Будто делал что-то противозаконное! Так он решался прокатиться с друзьями из колледжа на чьей-то машине без прав. Ох уж эта вечная правильность, но вот так запросто отступаться от своих взглядов он не хотел.
- Роджер, дай я... - наконец-то подав голос, тихо попросил Мэй и даже задержал дыхание, прежде чем увидеть свое отражение. Уже успел нарисовать картин в своей голове. Кудрявой голове! От этого тоже все еще хотелось избавиться, но прическа была меньшим из зол. - Ну что, Jingle Bells, ребята? - раскинув руки, продолжил он с насмешкой и уже громче.

Светиться? Нет, спасибо. Серой мышью он точно не был, но и диско-шаром тоже. Просто цветная мышка. Сейчас же он был похож на кролика с выкатывающемся глазами из орбит, уставшими на всё смотреть. На руке, как у официанта, то и дело выскальзывала длинная водолазка, обшитая  серебряными пайетками и, о ужас, лентами. Последнее точно ужас.
— Ха, запомнят нас, наверное, как самую гламурную и мозолящую глаза группу.
Дикки просто немного хотел помолчать, но звук бьющихся вешалок, шуршания и застегивающихся молний заглушал мысли. Так туфли или каблуки? Туфли давно были не в моде, их носили только группы, смахивающие на The Beatles.  Но каблуки то он впервые обует. Ещё упадет во время выступления и будет вспоминать это как страшный сон. А что наверху то?… Ну не как же Мэй одеваться. Нужно то, что и сделает незаметным, и то, что добавит перчинки в этот суп. Цвет. Гавайские рубашки идут в основном поп-группам, с легенький настроем и остановившимся в одном репертуаре. Значит, пойдем по монохрому. О, эти облипшие несколько можно сказать свитера, с розами, отлившие бронзой. Красота, ничего нельзя сказать. А смотреться-то будет как будто он вышел из солярия…
—Я-то буду как божество, Джон, а вот ты смотри брюки не порви прямо на сцене. Заиграешься и все!
Ему как будто все так и пророчили, фу! Ну кто еще будет выбирать брюки, которые не дают и дыхнуть? Тут уж можно и от безысходности падать. Но ничего, найдет, переделает, что сложного?  Но проблема в том, что в этой коморке нет буквально ни-че-го стоящего, похожего на брюки. Если, конечно, не считать кожаные джинсы ими. Но даже в такой ситуации выряжаться как девушка, ищущая себе целый гарем не хотелось.
— Всё, выбор не обговаривается, я устал.
Чуть ли не запинаясь, на носочках, как на досточке Джон прошёл к чему-то похожему на стеллаж в углу, не очень блещущему кислотными цветами и леопардами. То что нужно: брюки, никогда не уходившие и не возвращающиеся, но зато хорошо сидящие на нём. Так он и видел: мафиози, еле сбежавший из Италии, перебравшийся в Скандинавию, уже хотевший начать ужасно огромную поставку веществ, влюбляется во владелицу бара, а в конце умирает. Достойная история, может именно её он изложит в автобиографии?