Волнение. Что оно значит для любого, кто выходит на сцену? Наверное, есть что-то общее: мандраж, интерес к собравшейся публике, возможно, адреналин. Когда все это смешивается, получается совершенно убойный коктейль, который вообще-то принимать нельзя, но разве есть выбор? Зато потом, если публика начинает отвечать взаимностью, появляется второе дыхание. А потом третье. И уже кажется, что круче тебя разве что Битлз.
Так всегда бывало с Брайаном. Он пробовал себя, пытался, искал единомышленников. Что-то получалось, а что-то совсем нет. Но, кажется, именно теперь их собственное дело, их проект и детище - Smile начинала приносить плоды. Не такие уж крупные, но ожидать головокружительного успеха было бы слишком уж самоуверенно. И точно это не вышло бы у Мэя - вечного любителя покритиковать самого себя и то, чем он занимался. Ладно, одно он знал точно: быть музыкантом - это его призвание. Как бы не противился отец, что бы не говорил и как бы не воспринимал первые успехи сына, Брайан упорно продолжал. Впрочем, совместное создание гитары сблизило их, очень неожиданным был энтузиазм Гарольда, но настолько приятным, что противиться этому никто, конечно, не стал.
Коснувшись грифа своей Red Special, Мэй судорожно выдохнул и как-то криво улыбнулся Роджеру, который явно был настроен сегодня покорить не только Бирмингем, но и весь мир желательно. И как у него это получалось? Да и Тим казался каким-то уж больно воодушевленным. Вот черт. Вдохнув и выдохнув пару раз, Брайан набрался остатков смелости и бодро вышел к зрителям.
Сегодня они не делали ничего нового. Все песни были отрепетированы до блеска, в репертуаре все трое были уверены, поэтому и выступали так слаженно, что Брайан даже усомнился - они ли это? На его губах появилась едва заметная улыбка, а звуки, которые он извлекал из своей Леди, намного четче. Это порадовало гитариста. После очередной композиции он поднял руку вверх, закончив с последним аккордом, и сощурился от света, бьющего на сцену. Нельзя сказать, что она была пределом их мечтаний, но главное, что здесь, в Бирмингеме их принимали довольно тепло. Не это ли должно было стать самым ценным показателем?
Наконец, Стаффел, ожидающий отмашки, повернулся к Брайану, тот кивнул в ответ, и все трое начали последнюю на сегодня песню. Почему-то второе дыхание открылось у Мэя только сейчас, но он действительно старался. Но не доказать кому-то, насколько крутые эти Smile, а помочь понять самому себе, что одобрительные возгласы и аплодисменты - это все предназначалось им.
Уже через несколько минут Брайан бережно укладывал гитару на ее законное место, чтобы присоединиться к Роджеру и Тиму, но разве первого можно было удержать рядом? Тейлор тут же увидел каких-то девчонок или они увидели его... Неважно. Он растворился вместе с ними в толпе быстрее, чем Мэй успел моргнуть. Тим помахал ему уже от барной стойки и тоже, кажется, решил завести новые знакомства, а заодно послушать комплименты в свой адрес. Усмехнувшись, гитарист пробрался к бармену, чтобы заказать себе чего-нибудь, по пути несколько раз поблагодарив тех, кто говорил приятное... в основном, гитаре, но это и было самым важным для Брайана. И пока бармен занимался его пивом, Мэй даже успел поднять себе самооценку, подслушав разговор среди присутствующих. Кажется, концерт и вправду удался на славу.
- А? О, привет, я... - гитарист на мгновение растерялся, рассматривая нового знакомого, - ох, спасибо. Меня зовут Брайан Мэй, - подав собеседнику руку, он улыбнулся, - а модель в единственном экземпляре. Хочешь получить идеальный звук? Сделай гитару сам.
Хохотнув, Мэй получил свое пиво и уже открыл было рот, чтобы спросить, понравилось ли Тони их выступление, но не решился.
- Приятно познакомиться, Тони. Я слышал, что здесь будет кто-то из коллег, но узнавать не стал. Всегда немного нервничаю перед выступлениями, сколько бы их не было, - как-то виновато пожав плечами, он отпил пару глотков пива и вдруг опомнился, - а ты... Будешь что-нибудь? Может быть, того же самого? - указав на свой стакан, Брайан, конечно, понял, что суетится, но как иначе? Тот самый мандраж прошел, уступив место безмерному любопытству, которое очень неудобно было показывать с самого начала знакомства.

Брайан отпил немного пива и оглянулся по сторонам. Значит, здесь обитало много музыкантов. Неужели стоило начинать волноваться? Не то чтобы после чьей-то критике он впал бы в уныние и бросил занятие музыкой, но все же мнение других его интересовало всегда. Мэй ведь не был уверен, что все делает правильно и без каких-либо помарок. Но вроде бы пока никто не собирался открыто выражать свое недовольство и говорить, что они отыграли плохо. К тому же Тони вряд ли подошел бы просто так, чтобы сказать "Ребята, это все какая-то ерунда, собирайтесь и сваливайте отсюда". Он уж точно не был похож на человека, который будет возмущаться, увидев на сцене молодые группы. Да и гитарой заинтересовался не просто так. Стоило предложить рассмотреть ее поближе. По секрету, Брайан очень любил рассказывать о своей леди и был готов делами это часами. Но все же... лучше позже. Он кивнул новому знакомому, соглашаясь с тостом:
- За приятное знакомство! Очень надеюсь, что мы смогли заинтересовать местную публику после той рекламы. Хотя... пока я пробирался к стойке, пара-тройка человек сказала мне, что концерт был неплох. Это греет душу, - гитарист усмехнулся, невольно скользнул взглядом по одежде Тони и наткнулся на... неполный комплект пальцев.
Мгновенно выпрямившись, он посерьезнел и попытался откашляться, сделал еще один глоток пива и поспешил отвести взгляд на барышен, которые не отлипали от них с Айомми, сидя неподалеку. О, кажется, и здесь Брайан обзаводился стайкой поклонниц. Их наверняка больше интересовал сам Тони, но одна явно симпатизировала Мэю, чем немало его смутила.
- Что, репетиция? О, да я согласен, конечно! Мы здесь совсем ненадолго, но вряд ли кто-то из моих будет против. Остальные точно найдут себе занятие. Они уже усвистали куда-то, - Брайан просиял и наконец-то отвлекся от созерцания девушек, однако теперь ему стало вдвойне интереснее, как... как вообще Тони играл на гитаре.
Нет, конечно, всем были известны случаи, когда люди играли на музыкальных инструментах даже ногами, но такое мастерство Мэй оставлял за гранью своего понимания. Сейчас его воспитание не позволяло повести разговор в другом направлении. И гитарист решил вернуться к теме завтрашней репетиции.
- Я сто лет не играл ни с кем, кроме своих. Постоянный поиск материала, импровизации, споры над длиной той или иной партии. Ну, зачем я тебе это рассказываю, ты и так знаешь, - Брайан хохотнул, поставил кружку с пивом на барную стойку и оперся об нее же спиной. - А вы... уже собираетесь записываться или это пока так, расслабленная тренировка? Я засыпаю и просыпаюсь с мечтами о собственном альбоме. Понимаю, конечно, что если это и случится, то явно не сейчас.
Почему-то ему захотелось добавить "и не в этом составе", но Мэй промолчал, прикусив губу. Он ни в коем случае не считал кого-то из них троих слабыми: Роджер был ударником от бога, Тим - идейным вдохновителем, сам Брайан был прекрасно осведомлен о своем таланте (хоть и не умел оценивать себя по достоинству). Возможно, им стоило дольше поработать вместе и найти то особенное звучание. К тому же Брайан лишь в прошлом году написал первую собственную мелодию. И вдохновленный, решил, что может намного больше.
- Буду очень рад познакомиться с твоими друзьями. Мне начинает нравиться Бирмингем. Ты называешь его дырой, но знал бы, как сложно найти в Лондоне мало-мальски хорошего музыканта. Я ни в коем случае не придирчив, не суперзвезда все же. Но кого только не приходилось слышать, - Брайан покачал головой с улыбкой и нечаянно взглянул на тех самых девушек. - Тони. Мне кажется, или ты совершенно покорил прекрасных леди, которые уже долго не сводят с нас взгляда. Я не помешал организации твоего досуга?
Выпив последнее из своей кружки, Мэй осмелел и расслабился. Айомми оказался очень приятным человеком, место совсем не подвалом, как изначально думалось всем троим. Или они как всегда были настроены скептически. Ладно... только один Брайан. Уж очень он любил  занижать свои ожидания. Теперь же ему просто было хорошо. Он будто чувствовал себя в своей среде, откуда совсем не хотелось вылезать.